English | Новости | Карта сайта | Главная страница | Маки | Карьера | |||
О логистике О нас 3pl~услуги Цены Бистро Стать клиентом Партнёры 3pl~практикум Рассылка 3pl Инкотермс Справочник 3pl~юрист Логистика в комментариях Статьи Интервью |
logistical coordination [online] новый формат логистикинайди свою логистику >> competent searchПреп-центр в Великобритании для электронной коммерции (FBM), Amazon (FBA), Ebay, Etsy |
Города Online Мероприятия 3pl~digest Карты |
|
HobbySimak Коллекционер (2) Паккер мучился, не находя ответа и даже не приближаясь к нему, пока в дверь снова не позвонили. На этот раз пришла вдова Фоше, но с пустыми руками. Без бульона. — Добрый день, — сказал Паккер. — Сегодня вы несколько позже. — Я было уже собралась, но увидела, что у вас посетитель. Он уже ушел? — Да, не очень давно. Она шагнула через порог, и Паккер закрыл за ней дверь. — Мистер Паккер, — сказала вдова Фоше, когда они прошли в гостиную, — я должна извиниться: сегодня без бульона. По правде говоря, мне немного надоело варить его каждый день. — В таком случае, — галантно произнес Паккер, — угощение сегодня за мной. Он открыл ящик стола и достал новую коробочку с листьями, присланную ПугАльНашем всего днем раньше. Почти благоговейно Паккер открыл крышку и протянул коробочку вдове Фоше. Та невольно шагнула назад. — Попробуйте, — предложил Паккер. — Возьмите щепотку. Только не глотайте, а жуйте. Вдова осторожно отщипнула пальцами кусочек высушенного листка. — Это слишком много, — предостерег ее Паккер, — нужно совсем чуть-чуть. Да и достать их нелегко. Она сунула щепотку зелени в рот. Паккер, улыбаясь, следил за выражением ее лица. Поначалу вдова выглядела так, словно он предложил ей яд, но вскоре откинулась на спинку кресла и успокоилась — видимо, решила, что смертельная опасность ей не угрожает. — У меня такое впечатление, — произнесла она, — что я за всю свою жизнь ничего похожего не пробовала. — Наверняка не пробовали. Возможно, кроме меня самого, вы — единственный человек на Земле, кто попробовал это лакомство, Я получаю его от своего друга, который живет на планете у очень далекой звезды. Его зовут ПугАльНаш. Он регулярно присылает мне бандероли с этими листьями и всегда прикладывает небольшие записки. Паккер поискал в ящике и нашел последнюю. — Вот послушайте, — сказал он и прочел записку вслух: "Дараго друг: я в огромный щастье твой последний пасылка с табак. Пжалста еще тот самый. Ты незнать что я прарочиский и смотреть вперед тебе. Но так как это есть и я агромный радость сделат такой задача для друг. Я заверить ты это все к лучший. Можетбыт ты скора богатеть много. Твой добрый друг. Пуг Аль Наш." Паккер бросил записку на стол. — И что вы об этом думаете? — спросил он. — Особенно о том, что он пророк и видит мое будущее? — Наверно, ничего страшного. Он же утверждает, что вы скоро разбогатеете. — А по-моему, это очень напоминает цыганские предсказания, мне поначалу даже как-то не по себе стало. — Почему же? — Потому что я не хочу знать, что со мной случится. А он как-нибудь возьмет и напишет. Если бы человек мог видеть будущее, он бы знал, например, когда умрет, и как, и прочие… — Мистер Паккер, — перебила вдова, — я думаю, вам еще рано об этом беспокоиться. Готова поклясться, вы с каждым днем выглядите все моложе и моложе. Паккер зарделся от удовольствия. — Вообще-то говоря, я и чувствую себя гораздо лучше. Давно уже такого не было. — Может быть, это листья так действуют? — Нет, я думаю — дело здесь, скорее, в вашем бульоне. Короче, время за беседой протекло легко и приятно — более приятно, признал Паккер, чем можно было ожидать. Но когда вдова Фоше ушла, в мыслях вдруг всплыл вопрос, от которого ему стало даже как-то не по себе; с чего это он так расщедрился и предложил ей — ей! — попробовать листья? Паккер спрятал коробочку в ящик стола и снова взял в руки письмо ПугАльНаша, разгладил и прочитал. Ошибки невольно заставили его улыбнуться, но улыбка быстро погасла. Как бы там ни было, ПугАльНаш все же его опередил, освоил — пусть даже и так — земной язык, тогда как самому Паккеру язык Пуга оказался не по силам. «Я прарочиский и сматреть вперед тебе.» С ума можно сойти! Хотя не исключено, что это просто шутка — или нечто такое, что на планете Пуга заменяет шутки. Паккер отложил письмо в сторону. Смутное беспокойство, вызванное всеми накопившимися проблемами, необходимостью что-то решать, не давало сидеть на месте. Расхаживая по квартире, он продолжал думать. Как ответить на предложение Гриффина? Почему он угостил листьями вдову Фоше? Что кроется за этой фразой в письме Пуга? Он подошел к книжному шкафу, провел пальцем по широким корешкам «Галактического обзора» и, выбрав нужный том, отнес тяжелую книгу на стол. Долго искал и наконец отыскал звезду Унук-аль-Хэй. Пуг, он помнил, жил на десятой планете системы. Наморщив лоб, Паккер принялся расшифровывать сжатые фразы и дикие, порой загадочные сокращения. Неудобно, конечно, но смысл здесь тоже есть: в Галактике слишком много планет, которые необходимо включить, и даже в таком виде справочник занимал несколько толстенных томов, а уж с полным текстом и подробными описаниями он стал бы просто неподъемным. «Х — м. изуч. пл., раз. обит., непр. д. л. (Т-67), торг. поср. (Т-102), леч. тр., лег. прор., тр. яз…» Секундочку! «Лег. прор.» Может быть, это «легенда о пророчестве»? Он снова перечитал абзац, переводя текст на привычный язык: «Х — мало изученная планета, разумные обитатели, непригодна для людей (см. таблицу 67), торговля через посредников (см. таблицу 102), лечебные травы, легенда о пророчестве или „легализированное пророчество“? трудный язык…» «Насчет языка — это точно», — подумал Паккер. За долгие годы он научился разбираться во многих галактических языках — во всяком случае, для его целей этих знаний хватало — но язык Пуга так и остался для него полной загадкой. «Лег. прор.?» Ни в чем нельзя быть уверенным, но кто знает, может, это и правда… Он захлопнул справочник и отнес книгу на место. «Значит, смотришь в будущее? Почему бы это? Для чего? — подумал он, мысленно обращаясь к своему другу, и, ухмыльнувшись, добавил. — Ох и дождешься ты у меня, сверну я тебе твою длинную, тощую шею, чтоб не лез, куда не просили». Последнее, разумеется, в шутку: слишком уж далеко ПугАльНаш жил, да и неизвестно еще, какая у него шея, если она вообще есть. Когда пришло время укладываться на ночь, Паккер переоделся в ярко-красную с желтыми попугаями пижаму и сел на краю кровати, шевеля пальцами ног. «Ничего себе денек выдался», — подумал он. Нужно будет поговорить с Тони насчет сделки, предложенной правительством. Может быть, даже настоять на своем мнении — несмотря на то что при этом несколько упадут доходы корпорации «Эффективность». Зачем же отказываться от того, что хочется, если оно само идет в руки? Тони еще того и гляди, обдерет его как липку. Пора бы уже, но, видимо, он пока слишком занят делами, чтобы всерьез планировать, как обжулить своего компаньона. Хотя это и странно: нечестный доллар всегда радовал его гораздо больше, чем законный. Паккер вспомнил, как сказал Гриффину, что верит в Тони. Что ж, похоже, он сказал правду. Верит и даже гордится. Спору нет, Тони еще тот тип… Подумав об этом, Паккер самодовольно улыбнулся. «Ну прямо как я в молодости». Вспомнить хотя бы ту тройную сделку с поддельной старинной мебелью в английском стиле, с картинами с Антареса и местной разновидностью самогона из системы Крысы! Боже, как он их всех тогда обобрал! Зазвонил телефон, и Паккер двинулся в гостиную, шлепая босыми ногами по полу. Телефон продолжал трезвонить. — Иду уже! — сердито крикнул Паккер. — Иду! Он подошел к телефону и снял трубку. — Это Пикеринг, — сказал голос в трубке. — Пикеринг… О, да. Раз вас слышать. — Мы договаривались насчет конверта из системы Полярной звезды. — Да, Пикеринг, я вас помню. — Вы случайно не отыскали тот конверт? — Отыскал, но, извините, там полоска только из четырех марок. Я говорил тогда о пяти, но, сами понимаете, память. Годы идут, и… — Мистер Паккер, вы согласны продать этот конверт? — Продать? Да, ведь я обещал. Дал слово, сами понимаете… Хотя теперь об этом жалею. — Он в хорошем состоянии? — Мистер Пикеринг, учитывая, что это единственный конверт… — Могу я подъехать в ближайшее время взглянуть на него? — Пожалуйста. Когда вам угодно. — Вы подержите его для меня? — Разумеется, — согласился Паккер. — В конце концов, никто кроме вас, и не знает еще, что у меня есть этот конверт. — А цена? — М-м-м… Я говорил о четверти миллиона, но речь тогда шла о полоске из пяти марок. Поскольку их только четыре, можно несколько снизить цену. Я же не вымогатель, и со мной всегда можно договориться. — Да уж, — сказал Пикеринг с ноткой обиды в голосе. После того как они распрощались, Паккер долго сидел в кресле, положив ноги на стол, шевелил пальцами и удивленно разглядывал их, словно никогда раньше не видел. Сначала он продаст Пикерингу конверт с полоской из четырех марок за двести тысяч. А затем пустит слух, что существует конверт с полоской из пяти. Пикеринг, когда узнает, будет вне себя. Конечно, он испугается, что кто-нибудь его опередит и купит конверт с пятью марками, тогда как у него есть только четыре. Такого позора коллекционер вроде Пикеринга просто не вынесет. Паккер усмехнулся и произнес вслух: — Клюнул. За конверт с пятью марками он, возможно, выручит сразу полмиллиона. И Пикеринг никуда не денется, выложит. Нужно будет только назначить цену повыше и позволить ему сбить ее до пятисот тысяч… Часы на столе показывали десять — обычно он в девять уже лежал в постели. Паккер пошевелил пальцами ног. Странное дело — не то что спать, но даже ложиться не хотелось. Он и разделся-то только по привычке. Девять часов, надо же. В такую рань — и ложиться спать. Но ведь было время, когда он раньше полуночи об этом даже и не думал. А то, случалось, и вовсе не ложился, вспомнил Паккер, добродушно усмехаясь. Однако в те годы ему было чем заняться, куда пойти, с кем встретиться. И жилось тогда славно, и пилось в удовольствие… Не то что сейчас. Теперь и выпивку-то делают какого-то не ту, и повара хорошие перевелись. А что касается развлечений… Эх, да что там говорить. Друзья тоже — кого-то уже нет, с другими просто жизнь развела в стороны. Все ушли. «Ничто не вечно», — подумал Паккер. Он сидел, шевелил пальцами ног и смотрел на часы. Непонятно почему, но его вдруг охватило странное будоражащее чувство. Тишину квартиры нарушали только два звука — мягкое тиканье часов и неторопливое бульканье корзины со спорами. Паккер наклонился над краем стола и взглянул на корзину; стоит как вкопанная — полная корзина небывальщины, пробудившейся вдруг к жизни. Когда-нибудь, подумалось ему, кто-нибудь наверняка узнает, откуда взялись эти споры, с какой далекой планеты в туманных далях у окраины Галактики. Может быть, даже сейчас нетрудно определить, где выпускаются марки — если только он поделится с кем-нибудь своей информацией, если покажет кому-нибудь в правительстве эти конверты. Но и конверты, и информация стали теперь коммерческой тайной — слишком ценной, чтобы делиться ею с кем-то посторонним, а потому конверты заперты сейчас в надежном банковском сейфе. Разумные споры — отличное средство для доставки почты. Наносишь немного этой желтой каши на конверт или бандероль, пишешь адрес — и готово! А когда письмо доставлено, споры покрываются оболочками и ждут, пока снова кому-нибудь не понадобятся. Сегодня они работают на Земле, и, может быть, наступит день, когда они возьмут на себя заботу о порядке на всей планете; будут мыть улицы и собирать мусор — в конце концов они установят на Земле эру чистоты и порядка, какой еще не знала ни одна галактическая раса. Паккер пошевелил пальцами и еще раз взглянул на часы. Стрелки показывали почти половину одиннадцатого, но спать совсем не хотелось. «А чего я сижу? — подумал Паккер. — Может быть, переодеться и пойти погулять, как говорится, при луне?» На небе действительно светила полная луна, он видел ее в окно. «Совсем сдурел», — тут же сказал он себе, отдуваясь сквозь усы, однако снял ноги со стола и направился переодеваться. По пути в спальню он невольно хмыкнул, представив себе, как обдерет этого беднягу Пикеринга… Склонившись перед зеркалом, он пытался завязать галстук, и тут настойчиво зазвонили в дверь. «Если это Пикеринг, — подумал Паккер, — я его спущу с лестницы. До утра не мог подождать…» Оказалось, это не Пикеринг. На визитной карточке, которую протянул посетитель, значилось, что его зовут Фредерик Хазлитт и что он президент торговой корпорации. — И чего же вы от меня хотите, мистер Хазлитт? — Я хотел бы поговорить с вами, — ответил он, воровато оглядываясь. — Мы здесь одни? — Одни, не беспокойтесь. — Дело, которое привело меня к вам, носит довольно деликатный характер и очень меня тревожит. Я обратился именно к вам, а не к мистеру Камперу, потому что наслышан о ваших деловых качествах. Я чувствую, что вы сможете понять мои затруднения, тогда как мистер Кампер… — Что ж, выкладывайте, что произошло, — добродушно предложил Паккер. У него вдруг возникло ощущение, что разговор доставит ему удовольствие. Гость был явно чем-то расстроен и очень напуган. Хазлитт наклонился вперед, и голос его упал почти до шепота: — Дело в том, мистер Паккер, — признался он с содроганием, — что я становлюсь честным. — Это ужасно, — сказал Паккер сочувственно. — Вот именно. Человек в моем положении — да и любой бизнесмен — просто не может быть честным Могу сказать вам по секрету, мистер Паккер, что на прошлой неделе я потерял колоссальную сумму на одной из самых больших своих операций — и все потому, что стал честным. — Но может быть, если вы сделаете над собой усилие, постараетесь, так сказать, от души, вам удастся хотя бы частично сохранить бесчестность? Хазлитт удрученно покачал головой. — Поверьте, сэр, я пытался, но ничего не выходит Вы и не представляете, как я старался. Но несмотря ни на что, я теперь всем говорю правду. Мне никого не удается обмануть, даже заказчиков. А на днях дошло до того, что я сам срезал свои показатели чистого дохода до более реалистичных цифр. — Какой кошмар! — воскликнул Паккер. — И все это из-за вас! — взвизгнул Хазлитт. — Из-за меня? — Паккер возмущенно запыхтел сквозь усы. — Поверьте, мистер Хазлитт, я просто не понимаю, откуда у вас могла появиться такая мысль. Я не имею к вашим проблемам никакого отношения. — А эти ваши комплекты? «Эффективность»? Это они во всем виноваты! — Мистер Хазлитт, продукция нашей компании тут совершенно ни при чем, — рассерженно заявил Паккер. — Комплекты «Эффективность» всего лишь… Тут он умолк. Боже правый, а ведь они и в самом деле могли… Сам он уже много лет не чувствовал себя так хорошо, даже перестал спать днем, а теперь вот собрался посреди ночи идти гулять. — Давно это началось? — спросил Паккер, борясь с накатывающим страхом. — Месяц назад, по крайней мере, — ответил Хазлитт. — Думаю, первые признаки я заметил месяц назад, может быть, полтора. — Почему вы просто не выкинули наш комплект? — Выкинул! — взвизгнул Хазлитт. — Но толку никакого. — Ничего тогда не понимаю. Если вы выкинули комплект «Эффективность», все должно было кончиться. — Я тоже поначалу так думал, но ничего не вышло. Эта желтая чертовщина теперь везде. В трещинах пола, в воздухе; от нее невозможно избавиться. Паккер сочувственно хмыкнул. — Вы можете перебраться на новое место. — А вы представляете, во сколько мне обойдется переезд, Паккер? И кроме того, это бесполезно. Споры уже у меня внутри! — Он постучал себя по груди. — Я чувствую, что они там — делают из меня честного, порядочного человека, у которого все разложено по полочкам, как в наших картотеках. А я не хочу быть порядочным, Паккер! Я хочу делать деньги! Много денег! — Возможно, вас утешит, что то же самое происходит и с вашими конкурентами. — Пусть даже и так, — возразил Хазлитт, — но будет уже неинтересно жить. Зачем, вы думаете, люди занимаются бизнесом? Только лишь для того, чтобы открыть новые возможности, считаться предпринимателями и делать деньги? Совсем нет — это азарт, игра: или ты оставишь конкурента без штанов, или потеряешь последнее… — Аминь, — громко произнес Паккер. Хазлитт бросил на него недоуменный взгляд. — Вы что, тоже? — Боже упаси, — самодовольно ответил Паккер. — Я каким был пройдохой, таким и остался. Хазлитт устало откинулся на спинку кресла. Теперь его голос звучал резко, холодно: — Я хотел было разоблачить вас, предупредить мир, но потом понял, что не могу… — Разумеется, не можете, — отрезал Паккер. — Зачем же вам становиться посмешищем? Вы ведь из тех людей, кому даже мысль об этом кажется совершенно невыносимой. — Что вы задумали, Паккер? — Задумал? — Вы распространили эту чертовщину по всему миру, и, видимо, вам с самого начала было ясно, что произойдет. Однако на вас споры вроде бы не повлияли. Что вы замыслили? Подмять под себя всю планету? Паккер надул щеки и выпустил воздух через усы. — Вообще-то я об этом не думал. Но идея интересная. — Он встал, выпрямился и добавил: — Пожалуй, я немного стар для этого, но несколько лет у меня все же осталось. Я еще в отличной форме. Давно уже так себя… — Вы куда-то собирались, — сказал Хазлитт, поднимаясь. — Не смею вас задерживать. — Благодарю вас, сэр. Я заметил, какая сегодня луна, и решил прогуляться. Может быть, вы ко мне присоединитесь? — У меня есть дела поважнее, чем прогулки при луне, Паккер. — Не сомневаюсь, — ответил Паккер, отвесил сдержанный поклон. — У такого честного, порядочного бизнесмена наверняка полно дел. Уходя, Хазлитт громко хлопнул дверью. Паккер вернулся в спальню и снова занялся галстуком. Хазлитт — и вдруг честный человек! Подумать только. Сколько их еще стало честными к сегодняшнему вечеру? А сколько будет через год? Как скоро станет честной вся Земля? Если споры прячутся в трещинах и разносятся ветром и реками, то, возможно, очень скоро. Наверно, именно поэтому Тони его еще не надул. Видимо, Тони тоже становится честным. «Жаль, — подумал Паккер без всякой иронии. — Если это случится — он уже не будет так интересен». А что же станет с правительством? С правительством, которое само просит продать споры — можно сказать, просит сделать их честными, хотя на самом деле они еще ничего об этом не знают. «Честное правительство! Вот это фокус, — подумал Паккер. — Впрочем, так им, паразитам, и надо! Вот у них у всех физиономии вытянутся!» Он оставил наконец попытки завязать галстук, сел на кровать и несколько минут трясся от неудержимого раскатистого смеха. Затем стер выступившие слезы и все-таки справился с галстуком. Завтра утром он первым делом свяжется с Гриффином и договорится о поставках марок. Нужно будет поторговаться, конечно, а под конец предложить чуть больше той суммы, на которой они сойдутся — за долгосрочный контракт. Честное правительство будет слишком честным, чтобы пойти на попятную, даже если, обретя это новое качество, они сообразят, как их нагрели. Честность, к счастью, подразумевает выполнение обязательств и в неудачной сделке, как бы ее ни заключали. Паккер надел пиджак и прошел в гостиную. Остановился у стола, выдвинул ящик и открыл коробочку с листьями от ПугАльНаша. Затем взял щепотку, но не успел поднести ее ко рту и застыл, пораженный новой мыслью. Все фрагменты головоломки встали на свои места, и он неожиданно понял, хотя и не задавался еще таким вопросом, почему на всей Земле лишь ему одному удалось остаться нечестным. «Я пророческий и смотреть вперед тебе.» Паккер сунул щепотку листьев в рот и почувствовал их успокаивающее действие. «Противоядие», — подумал он и тут же понял, что прав. Но откуда ПугАльНаш знал? Как он предугадал длинную, запутанную вереницу случайных событий, что должны привести к этому вот мгновению? «Лег. прор.?» Паккер закрыл коробочку, задвинул ящик и направился к двери. Единственный нечестный человек на всей Земле, это надо же! Человек с иммунитетом против порядочности, которую прививают желтые споры, с иммунитетом, что выработался в нем за долгие годы употребления этих листьев. Он уже приготовил ловушку для Пикеринга, завтра займется правительством. И одному Богу известно, на что он еще способен. Хазлитт говорил что-то насчет всей планеты… В общем-то, неплохая идея, хватило бы только времени. Паккер усмехнулся, представив себе, как все честные простаки безропотно ждут своей очереди быть надутыми и ничего не могут поделать — жертвы одного-единственного нечестного человека на всей планете. Ну прямо волк среди овец! Он расправил плечи и старательно натянул белые перчатки, взмахнул тростью, затем стукнул себя в грудь — лишь один раз — и вышел на лестничную площадку, даже не заперев за собой дверь. Выходя в холле из лифта, Паккер увидел вдову Фоше. Она, видимо, возвращалась из гостей и, остановившись в дверях, прощалась с друзьями, которые провожали ее до дома. Паккер по-стариковски учтиво снял шляпу, хотя ему казалось, что он уже давно забыл, как это делается. Вдова Фоше с деланным удивлением всплеснула руками и воскликнула: — Мистер Паккер, что с вами случилось? Куда это вы собрались в такое время, когда все порядочные люди спят? — Минерва, — сказал он совершенно серьезным тоном, — я, знаете ли, собрался прогуляться и вот сейчас подумал, не составите ли вы мне компанию. Она колебалась всего секунду — просто ради приличия изображая неуверенность и нерешительность. Паккер шумно выдохнул через усы. — А кроме того, с чего вы решили, что я порядочный человек? — спросил он и галантно предложил ей руку. [1958] |
|||
запрос 3pl~услуги вы можете сделать здесьlogistical coordination [online] выиграй времяпоиск по теме: |
|||
Миссия | Правила | Карта сайта | Главная страница | Фото | Команда | История | Контакты | Ссылки | |||
Copyright © 2004—2006, 3PLP |